Ходить в художественные музеи снова стало модно. Почему?

Музейное дело переживает бум: в прошлом году московские выставки посмотрели около 20 миллионов человек — на 70% больше, чем семь лет назад. Эти карточки мы написали вместе с организаторами выставки «Современный Катар: искусство и фотография» — она прямо сейчас идет в Петербурге и продлится до 10 декабря. Власти Катара уже несколько лет активно развивают культуру и искусство страны: в частности, там строятся новые музеи, в которых выставляется как арабское, так и западное искусство. В этих карточках мы расскажем, как изменились художественные музеи, и приведем примеры с выставок Музеев Катара.

Не совсем. Это раньше главных задач у музея было только две: собирать искусство и сохранять его для будущих поколений. Сегодня же большую роль стала играть презентация искусства публике. Если сто лет назад люди просто приходили в музей смотреть на диковинки и необычные вещицы, то сегодня они приходят, чтобы узнать истории, скрытые за произведениями искусства. Музеи превращаются в мультимедийные центры и просветительские клубы.

Потому что меняется время и запросы публики. Если музеи будут оставаться прежними, то они потеряют аудиторию. Раньше экспозиции музея могли оставаться неизменными несколько лет, а теперь выставки сменяются чуть ли не каждую неделю. Обычно самое интересное и происходит на временных выставках, которые придумывают кураторы. Например, они могут выстроить нарратив вокруг определенной темы, сочетая разные виды искусств: живопись, фото, видео, перформансы и инсталляции из чего угодно (начиная от мусора, заканчивая настоящими акулами). Причем регулярно появляются новые направления — ведь суть современного искусства в постоянном поиске новых форм.

Кураторы выставки «Современный Катар: искусство и фотография» в Петербурге выбрали более 100 картин, скульптур и инсталляций и 350 фотографий из коллекций Музеев Катара — современных и исторических. Они исследовали взгляды художников на 20 лет истории Ближнего Востока, а еще — кросс-культурные связи России и восточных стран с остальным миром. 

Все их едва ли можно перечислить. Например, бывает оп-арт (здесь художники работают с оптическими иллюзиями) и сайнс-арт, где объектами современного искусства становятся научные исследования. А еще в последние годы активно развивается медиаискусство — такое искусство создается с помощью компьютерной графики, нейросетей, робототехники и даже программных ботов. На интерактивных выставках для демонстрации произведений используются очки виртуальной реальности, проекторы, датчики и другие технологии. Например, в прошлом году канадский режиссер Робер Лепаж привозил в Москву инсталляцию «Ночь в библиотеке» — десять 360-градусных видео позволяли зрителям совершить виртуальную прогулку по самым красивым библиотекам мира. А еще недавно аукцион Christieʼs впервые выставил картину, созданную искусственным интеллектом.

В выставочном пространстве «Аль Ривак» в Дохе была интерактивная экспозиция акварелей польского купца и путешественника Бартоломея Шахмана и «оживших» миниатюр по мотивам его зарисовок. Этот путевой альбом показывает историю отношений между Европой и Османской империей в XVI—XVII веках. Кураторы выставки хотели донести идею о том, что путешествия могут стать ключом к взаимопониманию между религиями, нациями и культурами. 

Нет, эта профессия существует давно. Считается, что первым куратором был Харальд Зееман — в конце 1960-х он превратил бернский музей в огромную мастерскую и перенес внимание зрителей с произведений искусства на процесс их создания. Сегодня роль куратора возросла, а некоторые кураторы (например, Виктор Мизиано или Ханс-Ульрих Обрист) не менее известны, чем популярные современные художники. Кураторы теперь не просто придумывают интересную тему выставки и подбирают работы, но и проводят серьезные исследования, становятся антропологами и социологами. Еще вместо кураторов в музеях появляются конвинеры. Это люди, которые собирают разнообразный состав участников выставки. В итоге в команду могут попасть художники, дизайнеры, философы, кураторы, публичные интеллектуалы — все вместе они подготовят экспозицию в музее, организуют пространство для обсуждения и взаимодействия со зрителем, проведут презентации и публичные дискуссии. А еще в музее есть медиаторы.

Медиаторы — это посредники между выставочным пространством и посетителями, которые задают наводящие вопросы и помогают сформировать личное впечатление о произведениях. Медиаторы приходят на смену традиционным экскурсоводам, которые читают стандартные заученные объяснения и факты. Но экскурсии тоже никуда не делись, они тоже стали нестандартными — бывают в виде квестов, интеллектуальных викторин или мастер-классов.

В некоторых музеях об искусстве можно расспросить не только гидов или медиаторов, но и самих художников. В арт-резиденции Музеев Катара — в здании бывшей пожарной станции в Дохе — расположены 20 студий, где работают художники со всего мира по несколько месяцев в году. Они сами рассказывают посетителям выставок о своих произведениях.

Не всегда. Конечно, современные музеи имеют четкую структуру — это залы и коридоры, но от выставки к выставке в них что-то понемногу меняется. Организаторы выставки по-новому обустраивают музейное пространство, чтобы оно согласовывалось с идеей и историей вокруг выставки. Например, узкий извилистый коридор, выстроенный посредине зала, может создавать ощущение того, что вы находитесь в советской коммуналке. Некоторые произведения требуют открытого пространства, поэтому их выставляют за пределами музейных стен. Это называется паблик-артом — искусство представляют прямо на улицах, площадях и вокзалах. И вообще в современные музеи приходят не всегда за искусством.

Музеи Катара тоже развивают направление паблик-арта, и, гуляя по Дохе, можно познакомиться с работами Дэмиена Херста, Ричарда Серры и Луиз Буржуа. 

Чтобы приятно провести время. Раньше визит в музей означал, что вы целый день будете бродить по залам, без воды, еды и места, где можно присесть. Современные музеи стали ближе к людям — поход туда можно сравнить с посещением кино или театра. У многих музеев есть свои библиотеки и книжные магазины, кафе и кинозалы. Также в последнее время музеи стали заниматься просветительской деятельностью — там проводят конференции, лекции и открытые столы. А еще иногда здания музеев просто интересно разглядывать — они сами по себе арт-объект.

К музейной архитектуре всегда было особенное отношение (она наследует архитектуре дворцов и храмов), а многие художественные музеи построены известными архитекторами. Например, 20 лет назад фурор произвело здание Музея Гуггенхайма в Бильбао — эффектную постройку в стиле деконструктивизма придумал известный архитектор Фрэнк Гери. Сегодня по его проекту строят арт-центр Luma Arles — не менее впечатляющее асимметричное металлическое здание. А еще архитекторы проектируют арт-пространства, которые могут буквально менять форму и в разное время становиться выставочными или концертными площадками, театральными залами и местом проведения вечеринок.

Музей исламского искусства в Катаре построил Йео Мин Пей, создатель стеклянной пирамиды Лувра. В следующем году в Катаре откроется Национальный музей. Здание для него спроектировал Жан Нувель, построивший Лувр в Абу-Даби. Французский архитектор вдохновлялся образом «розы пустыни», — его проект состоит из пересекающихся изогнутых дисков.

У большинства музеев есть сайты, также появляется все больше мобильных приложений, интерактивных гидов, YouTube-каналов и виртуальных туров по музеям. Самый крупный проект, объединяющий сотни экспозиций, — это Google Arts & Culture. Кстати, там можно найти в том числе некоторые коллекции Музеев Катара. Помимо презентации коллекций музеи публикуют лекции и паблик-токи с художниками, а, например, нью-йоркский музей MoMA рассказывает, как научиться писать в духе Пикассо и Ротко.

Некоторые лекции про музеи можно найти на TED. Вот здесь есть ролик с главой Музеев Катара, которая объясняет, как искусство и культура создают образ страны. Про искусство Катара можно больше узнать в социальных сетях выставки «Современный Катар: искусство и фотография» — Facebook, Instagram и «ВКонтакте».