Привет!
Мы посылаем вам «Сигнал».
Надеемся, у вас и ваших близких все в порядке. Вы получили это письмо, потому что были подписаны на «Вечернюю Медузу» — ежедневную новостную имейл-рассылку «Медузы»; либо потому что уже успели подписаться на «Сигнал», который пришел ей на смену. Спасибо за доверие.
«Сигнал» — это новое медиа от создателей «Медузы». Каждый день мы изучаем новости, чтобы обнаружить в них: понятия, которые вот-вот станут общим местом; слова, которые уже превратились в журналистский штамп; явления, о которых все говорят так, будто они знакомы нам с самого детства. Наша задача — выяснить, что они на самом деле означают.
Мы будем посылать вам «Сигнал» каждый день по будням. Электронная почта — наш самый надежный канал связи с вами, нашими читателями. Она будет работать, пока есть интернет. Расскажите своим друзьям о том, что у нас появился «Сигнал» — например, просто перешлите им это письмо.
«братский народ»
Называя украинский народ «братским», многие россияне оправдывают вторжение в Украину — и не видят в этом никакого противоречия (о чем, например, свидетельствует большое журналистское исследование Шуры Буртина). Все дело в том, что это словосочетание в России стало клише, которое ничего не значит.
В середине апреля «Левада-центр» опубликовал результаты очередного опроса об отношении россиян к другим странам. К Украине хорошо относятся 30% респондентов, плохо — 57% (как ни странно, это даже не худшие показатели за всю историю наблюдений: в 2015-2016 годах доля ответов «плохо» доходила до 64%, а «хорошо» — опускалась до 24%).
За два дня до этого президент Франции Эммануэль Макрон в интервью телеканалу France 2 отказался называть действия России в Украине геноцидом, а свою позицию обосновал тем, что «эти два народа — братья». На эти слова резко отреагировал официальный представитель МИД Украины Олег Николенко: «Этот миф [о „братских“ народах] полностью рухнул, когда первые российские ракеты полетели в украинские города в феврале. „Братский“ народ не убивает людей, не расстреливает гражданских, не насилует женщин, не калечит пожилых людей и не разрушает дома другого „братского“ народа».
Еще днем раньше Владимир Путин приехал на космодром «Восточный», где заявил: «Даже в сегодняшних трагических условиях украинцы — это братский народ».
Но цифры соцопросов вряд ли свидетельствуют о большой «братской» любви.
Что это вообще за термин?
«Семейный» подход к международным отношениям имеет в России давние корни. Пушкин в стихотворении «Клеветникам России», написанном во время подавления русскими войсками польского восстания в 1831 году, назвал эти события «семейной враждой славян».
Впрочем, первыми «официальным братьями» русского народа стали южные славяне, прежде всего сербы и болгары. Случилось это во второй половине XIX века, когда жители Балканского полуострова боролись за освобождение от власти Османской империи, а соседние европейские державы (не только Россия, но и Австро-Венгрия) стремились распространить на эти территории собственное влияние. В этом противостоянии главной опорой Российской империи было местное православное население — собственно, сербы и болгары, которые, в свою очередь, искали ее покровительства в борьбе за независимость.
Россия вмешалась в их конфликт с Турцией в 1877 году под лозунгом помощи «братьям-славянам» (газетный штамп тех времен). Классик болгарской поэзии Иван Вазов тогда написал военное стихотворение «Здравствуйте, братушки!» Трудная победа закрепила за Россией статус покровительницы балканских славян. Именно на этом основании в 1914-м Россия вступилась за Сербию против Австро-Венгрии — и тем самым оказалась вовлечена в Первую мировую войну.
Потом, после революции 1917 года и Гражданской войны в России, Белград стал одним из центров белой эмиграции. После Второй мировой Югославия (где сербы, подобно русским в СССР, занимали привилегированное положение — вопреки декларациям о равенстве народов) быстро поссорилась с Советским Союзом, хотя тоже строила социализм.
Ренессанс «братства» случился уже в 1990-е: распад Югославии привел к серии войн, в которых Москва поддерживала, скорее, сербскую сторону. Когда в 1999 году НАТО начала бомбить Сербию из-за операции сербских войск в Косово, российский премьер Евгений Примаков развернул над Атлантическим океан самолет, направлявшийся в США. Россия до сих пор не признала независимость Косова, а в самой Сербии восприятие РФ остается одним из важных факторов внутренней политики.
«Родственные» отношения с украинским народом имеют еще более сложную историю. Та же самая русская общественность, которая призывала всячески помогать «братьям-славянам» в борьбе против «турецкого ига», десятилетиями отказывалась признавать украинцев, оказавшихся под русской властью, отдельным народом. Российское правительство — тем более. Украинцы считались «ветвью» «триединого русского народа», а украинский язык — «наречием», то есть диалектом русского.
Большевики, придя к власти, признали отдельность украинского народа — из прагматических соображений: во-первых, Ленин считал главным врагом «великорусский шовинизм», а во-вторых, искренне верил в скорую мировую революцию, которая все равно сделала бы разделение единого пролетарского человечества на народы неактуальным.
Время шло, мировая революция откладывалась. СССР взялся строить «социализм в отдельно взятой стране», то есть отгораживаться от мира и оформляться в самодостаточное многонациональное государство. В рамках этого государства в 1954 году за украинцами на уровне официальной риторики окончательно закрепили статус отдельного, но «братского» народа.
Тогда праздновали 300-летие Переяславской рады, на которой казаки, восставшие под предводительством Богдана Хмельницкого против польской власти, присягнули московскому царю Алексею Михайловичу. Советская историография провозгласила это событие «воссоединением Украины с Россией», хотя самих казаков такая интерпретация, скорее всего, очень бы удивила. В монументальном сборнике научных статей, который тогда выпустила Академия наук СССР, на 15 страницах введения слова «братство», «братский народ» и «братская помощь» встречаются больше 20 раз.
Именно в юбилейном 1954 году Москва передала Крым Украинской ССР. Причины этого решения были, по-видимому, преимущественно хозяйственными, но и про «братскую помощь», и про подарок на 300-летие «воссоединения» тогдашнее советское руководство тоже говорило.
«Братский» — это самый близкий? Что же тут плохого?
Легко заметить, что сербы и украинцы попали в число «братских» разными путями — отсюда разница в восприятии этого эпитета среди представителей этих народов. Для многих сербов (но не для всех) «братство» означает солидарность и взаимопомощь, а еще чувство наличия общего врага; сейчас это блок НАТО.
По данным опроса журнала «Нова српска политичка мисао», в марте 2022 года более 60% сербов считали, что в войне в Украине виноваты США и НАТО, и всего 3,5% — что Россия. 35,5% респондентов считали, что в текущей войне правота на стороне России, и лишь 5% — что на стороне Украины. Пророссийские настроения в Сербии в условиях войны привели к тому, что в апреле доля граждан, выступающих против вступления страны в Евросоюз, впервые превысила долю сторонников евроинтеграции.
Не удивительно, что президент страны Александр Вучич упорно отказывается присоединяться к санкциям против России.
В свою очередь, определение «братский» для украинцев с самого начала было попыткой совместить признание их автономности от русских, сделанное большевиками сразу после революции, с подтверждением их, по сути, подчиненного статуса. Подразумевалось (.pdf), что «братья» эти — не «близнецы», а «младшие». Это предсказуемо вызывало недовольство, мобилизовывало украинское национальное движение и делало его антироссийским.
Тем более что с началом войны российские политики и военные все чаще говорят о «народе Донбасса» (вот еще пример), при том что Украина (и весь мир, за исключением России) считает Донбасс украинской территорией.
Иногда украинцев и «народ Донбасса» ставят в один ряд. Так, 18 марта 2022 года, в восьмую годовщину аннексии Крыма, глава полуострова Сергей Аксенов заявил: «Мы едины в поддержке специальной военной операции, мы едины в стремлении защитить наше Отечество, освободить братский народ Донбасса и братский украинский народ».
Все это подтверждает, что концепт «братский народ» — прежде всего удобный политический инструмент.
Но почему тогда Макрон называет русских и украинцев «братьями»? Он слишком много говорил с Путиным?
В оригинале Макрон сказал: «Ce sont des peuples frères» — что дословно переводится «Это братские народы». Но во французском языке это вполне ходовой оборот. В разных контекстах он может означать «дружественные» или «родственные» (по происхождению или по языку). В том же интервью президент Франции призывал не бросаться громкими словами и тяжкими обвинениями, потому что это только мешает достижению мира.
Макрон едва ли достаточно разбирается в тонкостях российского пропагандистского дискурса, чтобы почувствовать фальшь и высокомерие в речах о «братском украинском народе». Но дело еще и в том, что эпитет «братский» по отношению к украинскому народу постепенно уходит из риторики главного вдохновителя пропаганды — президента Путина.
В так называемой «крымской речи», произнесенной после «референдума» 2014 года, он еще говорил, что «отношения с Украиной, с братским украинским народом были и остаются и всегда будут для нас важнейшими, ключевыми, безо всякого преувеличения». Однако ничего подобного нет ни в его обращении о признании независимости ДНР и ЛНР, ни в объявлении войны Украине в феврале 2022-го. А выступление Путина на космодроме «Восточный» (см. начало этого письма) после полутора месяцев боевых действий, за время которых российские военные неоднократно совершали преступления против мирных украинцев, выглядит, скорее, как попытка оправдать войну в глазах россиян.
Правда, в 2017-м и в 2019 году, то есть между Крымом и полномасштабным вторжением, Путин как минимум дважды назвал украинский народ «братским», но в первом случае сделал характерную оговорку: «Украинский народ я действительно считаю братским, если вообще не одним, не частью русского народа». В июне 2021-го он опубликовал статью «Об историческом единстве русских и украинцев», которая не оставляет сомнений в том, что президент России имеет в виду возвращение даже не к советскому, а к досоветскому пониманию отношений русских и украинцев, где нет никаких «братьев», а есть «ветви» одного народа.
Поэтому для Украины эта война — в прямом смысле война за выживание нации.
Неожиданное открытие, которое мы сделали, пока писали это письмо
В «Википедии» статья «Братский народ» есть только на одном языке. На украинском.
Постскриптум
Успешный украинский блогер, а ныне советник главы офиса Зеленского Алексей Арестович в России стал широко известен после начала войны — благодаря хлестким высказываниям и неординарной биографии: он успел побывать и актером, и добровольцем на войне в Донбассе. В марте 2019 года Арестович довольно точно предсказал, когда случится российское вторжение и по какому сценарию оно будет развиваться. Почитайте его интервью «Медузе», в котором он подводит итоги первых двух месяцев войны (и отвечает «Упс» на вопрос, служил ли он в украинской разведке, когда в нулевые вместе с российскими имперцами создавал антимайданное политическое движение).
Мы послали вам «Сигнал» — теперь ваша очередь. Отправьте это письмо своим друзьями и близким. Знание — сила. Будущее — это вы.
Хотите, чтобы мы изучили и объяснили явление или понятие, которое вы сами заметили в новостях? Напишите нам: signal@meduza.io.
|
